«Я приехал в Томск, чтобы исповедоваться. Потому что у меня духовник и вообще знакомые священники только здесь. Я лично знаю их, поэтому исповедуюсь здесь. У меня не было возможности исповедоваться в Пакистане», — поясняет священник. В родной стране ему исповедоваться просто некому.

Сушил на вечернем богослужении в канун дня памяти святителя Николая Чудотворца, 18 декабря 2018 г.

Капля Православия в море ислама

В Пакистане государственная религия — ислам. Еще недавно за открытое проповедование любой другой религии здесь могли казнить. Сейчас, говорит отец Павел, стало немного легче.

«Я могу проповедовать, но только среди христиан. Если мусульманин станет христианином, его убьют его же родственники. Сейчас в Пакистане не так, что увидели и убили за проповедование религии. Но я не иду на улицу в рясе или подряснике на всякий случай. Сейчас там тихо, но опасно всегда. Потому что там такие правила. Кто-то может прийти и сказать, что этот человек говорил что-то против ислама, и за это тоже смертная казнь».

Поэтому приход отца Павла пополняется только за счет христиан других конфессий. Православная община в Лахоре насчитывает 18-20 человек. Большинство из них уже были православными, но в Константинопольском Патриархате. Отец Джон Танвеер покинул Лахор, и православные семьи перешли к отцу Павлу. Раньше богослужения проходили в арендованном помещении, а сейчас у прихода есть домовая церковь на втором этаже дома родителей Сушила. Литургия здесь проходит каждое воскресенье и по праздникам.

Служение в Лахоре и Исламабаде

А в Исламабад отца Павла позвали бывшие копты. Они разочаровались в своем священнике, но, будучи верующими людьми, стали искать другого пастыря и нашли его в интернете. Отец Павел ведет страницу в социальной сети «Фейсбук», где рассказывает о жизни прихода в Лахоре.

«До Исламабада из Лахора ехать пять часов. Я к ним приезжал, разговаривал с ними, катехизировал. И в сентябре прошлого года около 20 человек стали православными. И еще каждый месяц одна-две семьи добавляются к приходу. В прошлом месяце у нас были крещения. В Исламабаде больше православных, чем в Лахоре. Сейчас там тоже мы нашли место, один прихожанин дал свою комнату, и там проходят службы два раза в месяц».

Русский отпечаток

То, что приход отца Павла — часть Русской Православной Церкви, накладывает свой отпечаток на его жизнь. Так, первые богослужения проходили на трех языках — урду, английском и церковно-славянском. Сейчас Сушил Анджум перевел богослужебные тексты с церковно-славянского на урду, и скоро отправятся в печать первые сто экземпляров перевода.

Определенные сложности у пакистанцев вызывают некоторые православные и исконно русские традиции, которые отец Павел перенес сюда из России и менять их не собирается.

«Из всех русских православных традиций моим прихожанам тяжелее всего далось то, что надо стоять всю службу. По традиции мы должны молиться стоя. Им очень трудно, но они стараются. Есть еще несколько. Например, они научились в Католической Церкви, что один раз в жизни надо исповедоваться. Я объяснил, что надо исповедоваться часто. Даже я приехал в Сибирь, чтобы исповедоваться. Покаяние — это всем нужно. Вот эти традиции, как я чувствовал, они не поняли».

А вот пакистанскую привычку разуваться перед входом в храм отец Павел только поощряет. Только объяснить, почему в России этого не делают, оказалось сложно.

«Меня спрашивали, почему в России в храм ходят в обуви. Я не знал, как это объяснить, и сказал, что это от того, что в России очень холодно. Они все поняли».

Структура православного Пакистана

Православные общины в Пакистане можно пересчитать по пальцам одной руки. Самый крупный — в Вазиробаде. Большой храм вмещает в себя, по словам отца Павла, несколько сотен верующих. Он принадлежит Константинопольскому Патриархату, там служит отец Джон Танвеер. Есть также несколько приходов, которые окормляет священник РПЦЗ отец Иосиф Фарук. В основном он служит в городе Саргода. И два прихода отца Павла в Лахоре и Исламабаде. Кроме того, есть еще несколько десятков верующих, которые молятся с человеком, называющим себя русским старообрядцем. Насколько известно отцу Павлу, это извергнутый из сана священник РПЦЗ.

«С отцом Джоном Танвеером мы уже не общаемся. Мне жалко, конечно. И сейчас, после событий на Украине, у нас нет евхаристического общения. Мне жалко, православных и так мало в Пакистане. Мы должны общаться, литургию вместе служить, какие-то проблемы решать. Я с отцом Иосифом Фаруком тоже недавно разговаривал. Мы договорились, что будем вместе служить после Рождества. Ему трудно, он не учился в семинарии. Он многие вещи неправильно делает, я предупреждал его, что это нехорошо, предлагал научить его по литургии некоторым вещам. Его община православная, но они многого не знают. Говорят, что он учился девять лет в католической семинарии, но она не православная, и он не знаком с традициями и с тем, как надо правильно все делать. Его миропомазали, а через три месяца он стал священником. Я встречался с ним в прошлом году. Мы служили вместе. Это было на улице, у него было много народу, человек 50. В качестве престола был стол, и на нем лежал антиминс. И люди трогали его, замучили. И мне было жалко, я никогда не видел здесь, в России, такого. Это же святые вещи. Как они могли трогать его. Но отец Иосиф меня не слушает. Ему не будет нравится, что я буду его учить. Он хозяин своего прихода».

Проповедь в Исламабаде

Православный священник в Пакистане — дар Божий

Несмотря на трудности, связанные с законами мусульманского государства, община отца Павла продолжает расти. В ближайшее время он планирует открыть на базе прихода в Лахоре первую в Пакистане православную гимназию. Качественное образование в Пакистане стоит дорого. При этом христианские семьи, как правило, очень бедны. Поэтому редко кто из православных имеет возможность дать хорошее образование своим детям.

«Я не жду, что у меня будут тысячи прихожан, и даже пробовать не буду, не надо это. Надо аккуратно все делать. Для меня изучать все здесь, в Томской семинарии, было очень трудно. Вот я пять лет здесь учился, готовился. Это дар Божий, что я стал священником. А сейчас надо это использовать. Не так, что я что-то геройски сделал, меня сразу убили, и все, мы ждем еще священника. Когда придет, не знаем. Если у меня есть образование и знания, я должен их передать. Как во времена апостолов — они проповедовали тайно. Так надо, я думаю. Конечно, надо всем проповедовать, но в такой ситуации это просто не помогает. Может, меня убьют, может, еще кого-то убьют. А потом ждать, захочет ли кто-то еще стать священником в Пакистане».

Отец Павел в Томске, декабрь 2018 г.

Справка: Христиане в Пакистане много лет подвергаются преследованиям со стороны местных радикалов и официальных властей. Так, в декабре пакистанский суд приговорил двух братьев-христиан к смертной казни за то, что один из них якобы разместил на вебсайте богохульный материал, оскорбительный для мусульман. Об этом сообщает портал Седьмица.RU. А в марте этого года, по сообщению Седьмица.RU, пакистанский суд оправдал и освободил из-под стражи 20 мусульман, участвовавших в пытках и сожжении живьем молодой христианской пары. Убийство произошло в 2014 году. Пару обвинили в том, что они якобы вырывали страницы из Корана и сжигали их. Ранее, в 2017 году, в городе Буревала на юге Пакистана одноклассники убили подростка-христианина. Его «вина» состояла в том, что он зачерпнул стакан воды из сосуда, откуда воду могли брать только мусульмане. Эта информация опубликована на портале ИноСМИ.

Беседовала: Наталья Киселёва

Фото: Владислав Раицкий, Виталий Липатов, также использованы фотографии группы в Facebook общины Русской православной церкви в Пакистане