† Православие в Томске / Новости / «Правда святого Александра Невского»

Новости
Томская епархия
Святые Томской земли
Томские храмы
Монастыри
Томская духовная семинария
Томское церковное краеведение
Задать вопрос
Контакты

Официальный сайт Томской Епархии Московского Патриархата
Русской Православной Церкви
Главная страница /  Новости
Главная страница Обратная связь Карта сайта RSS-лента

Новости
08.06.2022
Новый сайт Томской епархии начал свою работу
08.06.2022
Расписание архиерейских богослужений в праздник Святой Троицы
05.06.2022
Свято-Сергиевский храм г. Томска отметил свой юбилей архиерейским богослужением
03.06.2022
Проект Знаменского прихода получит финансирование в рамках грантового конкурса
03.06.2022
В праздник Вознесения Господня митрополит Ростислав возглавил богослужения в кафедральном соборе г. Колпашево
01.06.2022
Митрополит Ростислав: «Рай – это не что иное, как непрекращающаяся Пасха»
30.05.2022
Молебен старцу Феодору совершили на месте бывшей кельи в Хромовке
29.05.2022
Глава Томской митрополии совершит праздничные богослужения в г. Колпашево
28.05.2022
Представители Томской епархии завершили участие в ХХХ Международных образовательных чтениях "К 350-летию со дня рождения Петра I: секулярный мир и религиозность"
26.05.2022
В Храме Христа Спасителя прошла встреча с Владимиром Легойдой
26.05.2022
Руководители епархиальных молодежных отделов приняли участие в молодежном интенсиве в Москве
25.05.2022
Представители Томской митрополии посещают секции, мастер-классы и совещания на ХХХ Международных образовательных чтениях в Москве
25.05.2022
Престольный праздник отметил храм святителя Николая в старинном томском селе
24.05.2022
Представители Томской епархии принимают участие в мероприятиях ХХХ Международных образовательных чтений в Москве
24.05.2022
В московском издательстве «Никея» вышла книга «Последнее письмо святого юриста Юрия Новицкого»
24.05.2022
Делегация Томской епархии приняла участие в пленарном заседании XXХ юбилейных Международных образовательных чтений
24.05.2022
В Никольском храме в с. Зырянское отметили престольный праздник
24.05.2022
Митрополит Ростислав вручил медаль святителя Макария (Невского) главе «Сибагро»
23.05.2022
Состоялся товарищеский футбольный матч команд воскресных школ двух томских храмов
23.05.2022
В день памяти святителя Николая Чудотворца в Богоявленском кафедральном соборе была совершена пресвитерская хиротония

« 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 »
14.09.2021
«Правда святого Александра Невского»
 
Доклад епископа Колпашевского и Стрежевского Силуана.

 

Александр Невский вошел в русскую историю как мужественный воин и непобедимый полководец, мудрый государственный деятель и успешный политик. Его деяния определили историческую судьбу народа и по праву стяжали ему славу национального героя. Но ключ к пониманию истинных мотивов и правды дела Великого князя Владимирского заключается в том духовном подвиге, который православная Русь опознала как святость[i].

Святой благоверный князь Александр Невский был в полной мере продолжателем дела равноапостольного князя Владимира – крестителя Руси. Как тогда, в десятом веке, так и теперь, в тринадцатом, вопрос снова стоял о цивилизационном выборе, выборе исторической судьбы. Только на этот раз выбор, уже сделанный великими предками, необходимо было отстоять и через преодоление запредельных испытаний вывести на новый качественный уровень. Домонгольский период был лишь предисловием в книге русской истории, когда намечались отдельные существенные черты будущей нации, но перспектива их развития была зыбка и неопределенна. Ярким примером талантов, не претворившихся в державное строительство, является Юго-Западная Русь, столетиями находившаяся под иноверным владычеством западных государств и обретшая простор для реализации своего духовного потенциала лишь после воссоединения с Россией в 17 в. А для Северо-Восточной Руси мучительное татаро-монгольское иго стало тем горнилом, из которого вышел народ, способный создать великую и самобытную цивилизацию – Россию.

Закономерно возникает вопрос: в чем причина той непреклонности Руси в отстаивании собственного пути, которая стоила ей немалых жертв? Не рациональней ли было вместо упорного сопротивления войти в один из тех пассионарных культурно-исторических миров, – условно, Восток или Запад, – которые оказались в конфронтации с русским миром и несли ему реальную угрозу уничтожения? Ведь исход сопротивления, активного на западе и пассивного на востоке, в середине 13 века, после сокрушительного военного и экономического разгрома древнерусских княжеств татаро-монгольской ордой, невозможно было предвидеть. Да, и что, собственно, было отстаивать, когда не существовало единого, целостного русского государства, или хотя бы вызревшей и утвердившейся культурной и политической национальной традиции?!

Убежден, что окончательный ответ на этот вопрос сокрыт в недоведомой тайне Божественного промысла о судьбах мира, на который, как ведущий фактор исторического пути человечества указывает, например, один из основателей цивилизационного подхода к истории Николай Данилевский в книге «Россия и Европа». Вместе с тем, в рамках человеческого ведения, принципиальными для объяснения русской борьбы за самобытность видятся два исторических обстоятельства. Первое – специфический характер избрания веры Русью при князе Владимире Крестителе. Второе – своеобразие политической и, шире, духовно-исторической ситуации при князе Александре Невском.

Выбор веры для зарождающихся европейских народов второй половины I тысячелетия по Р.Х. являлся не только выбором религиозного исповедания, но и исторической судьбы, поскольку верой задавались в те времена главные векторы национального развития. Для человека Средневековья вера была не отвлеченной философией или ритуальным сопровождением повседневного существования, но целостным и всеобъемлющим образом мысли и образом жизни, пронизывающим все сферы личного и общественного бытия, поверяющим историческое, то есть временное, становление вечностью, и таким образом привносящим в необратимый ход событий вневременный смысл.

Говоря о специфике избрания веры Русью в лице князя Владимира и «лучших людей» его времени, С.М.Соловьев обращает внимание на предельно свободный характер этого выбора. «Выбор веры есть особенность русской истории, – утверждает знаменитый историк, – ни одному другому европейскому народу не предстояло необходимости выбора между религиями»[ii]. Конечно, и юные государства Западной и Восточной Европы за пределами Древней Руси делали определенный религиозный и, вместе, цивилизационный выбор. Но в силу, прежде всего, географического положения их выбор был заведомо предрешен и поэтому носил формальный характер. Он не был плодом глубоких исканий, поскольку выбирать приходилось, как правило, лишь между двумя и, причем, слишком неравноценными вариантами: собственным неразвитым – ни богословски, ни институционально – язычеством и великой (глубиной мысли и совершенством культурного развития) христианской цивилизацией. Реальное и притом долговременное взаимодействие европейские народы имели только с последней, по преимуществу в её латинском «изводе».

В противоположность опыту остальных европейских народов русский народ, по свидетельству начальной русской летописи, имел самую широкую возможность для выбора и самим ходом истории был поставлен перед необходимостью именно самостоятельного избрания, а не пассивного усвоения, своей веры. По соседству с Древней Русью жили народы, которые в совокупности исповедовали все мировые монотеистические религии, связанные с библейской традицией и отличавшиеся в конце I тысячелетия высоким уровнем развития в богословском, литургическом, организационном, практическом (бытовом и аскетическом) отношении. Христианство, стоявшее на пороге трагического раскола, предлагало русскому миру оба уже наметившиеся «извода» понимания евангельской истины: восточный (византийский) и западный (латинский). Наконец, князем Владимиром была предпринята попытка, хотя и безуспешная[iii], синтезировать из элементов языческих верований восточнославянских племен «отеческий» политеистический культ.

Летописное повествование о выборе веры дышит большой достоверностью в передаче того, насколько не прост, драматичен, даже мучителен был этот религиозный поиск, что свидетельствует и о его свободе, и о его предельной серьезности[iv]. Однако важно подчеркнуть, что итог этих мучительных исканий не был результатом внешнего принуждения, силой ли оружия или подавляющей убедительностью логических аргументов. Выбор Православия вызрел в глубинах национального духа. Новая вера была воспринята очень искренне, она отозвалась в народной душе, задела в ней самые глубокие, самые «русские» струны. Красотой преображенного в Боге мира, перспективу которой прозрели киевские послы в великолепии византийского патриаршего богослужения, пленилось сердце русского человека[v]. В православном Христианстве Русь словно нашла саму себя, обретя точку отсчета для исторического самосознания и точку опоры для исторического делания. Закономерным следствием этого обретения себя в Православии становится восприятие последнего русскими людьми в качестве ключевой, основополагающей ценности личного и общественного бытия, «краеугольного камня» национальной судьбы, отказ от которого был бы равноценен самоотрицанию, то есть духовной и культурно-исторической смерти.

Ко времени татаро-монгольского нашествия Православие было усвоено нашими предками достаточно полно как в глубину, явив сонм собственно русских святых[vi], так и в широту, отразившись во всех сферах национальной жизни и культуры. В этом контексте князь Александр Невский был типичным представителем своего времени не только в том смысле, что он разделял общие мировоззренческие установки эпохи, но, более, потому что в нем эти установки, эта святорусская «система» идей и ценностей достигает своей предельной кристаллизации, ни чем не замутненной ясности, так, что становится источником вдохновения к практической деятельности и ее целеполагающим ориентиром. Именной такой вождь «без страха и упрека», который подобно ветхозаветным праотцам словно «ходил пред Богом» в удивительно верном и непоколебимом чувстве вышней правды о вверенном ему народе, который был способен не только жертвенно, но и премудро служить этой правде, был необходим в том положении, в котором оказался русский мир в 13 веке.

Своеобразие современной Невскому герою политической ситуации красноречиво характеризует русский историк Николай Костомаров: «Тринадцатый век был периодом самого ужасного потрясения для Руси. С востока на нее нахлынули монголы с бесчисленными полчищами покоренных татарских племен, разорили, обезлюдили большую часть Руси и поработили остаток народонаселения; с северо-запада угрожало ей немецкое племя под знаменем западного католичества. Задачей политического деятеля того времени было поставить Русь по возможности в такие отношения к разным врагам, при которых она могла удержать свое существование»[vii]. Иными словами, альтернатива, стоявшая перед русским народом, была вполне условной, поскольку предлагала неравноценный выбор: сохранить национальную идентичность и державную перспективу или погибнуть как нация, растворившись в чужих цивилизациях.

Исторический гений Александра выразился в том, что он отчетливо разглядел эту альтернативу. Великий князь Владимирский в отличие от своего не менее талантливого современника князя Даниила Галицкого не питал иллюзий относительно перспектив политического объединения с Западом. Ценой такого единства неминуемо становился отказ от православной веры как смыслового и ценностного ядра русской идентичности и, как следствие, утрата самобытности и исчезновение в чуждом культурно-историческом мире. Пойти по стопам Даниила Галицкого, принявшего из политических соображений католичество и королевский титул[viii], означало не только изменить делу святого князя Владимира. Это означало изменить самим себе, отказавшись от того следования вышней правде, которым воодушевлялся Александр Невский как лучший представитель русского народа, выразитель его внутреннего самоощущения. «Не в силе Бог, а в правде!» – воскликнул, по свидетельству летописи[ix], молодой Александр Ярославич перед битвой, ставшей началом его великого служения Отечеству. Князь Даниил осознанно или интуитивно следовал принципу прямо противоположному, в духе романно-германского мира полагая правду в силе и тем самым демонстрируя извечный русский соблазн западничества на заре национального бытия. Несмотря на весь логически оправданный прагматизм «западного» принципа, нелицеприятный суд истории со всей очевидностью показал, какой выбор оказался действительно плодоносным для русского мира.

Безусловно, святой Александр не мыслил в парадигме таких обобщенных категорий, как «православная цивилизация», «русский мир». Но и свести мотивацию его деятельности к узко-прагматичному эгоизму политического лидера Владимиро-Суздальской Руси было бы недопустимых анахронизмом, исходящим в оценке поступков человека XIII века из современных позитивистских представлений о мире. Чтобы понять князя Александра Невского, необходимо встать на его миросозерцательную позицию, позицию человека религиозной, теоцентричной культуры, который видит историю не как имманентный, исключительно посюсторонний, а как трансцендентный, ведомый Промыслом Божиим, процесс. Его видение событий было священноисторическим, то есть таким, какое мы находим в литературных памятниках Древней Руси – летописях, житиях, – порой предоставляющих нам недостаточно фактологической информации, но зато содержащих ключ к психологии деятелей той эпохи. В этом контексте становится более понятным отношение к святому князю и его современников, и последующих поколений на протяжении многих столетий. Не «творение кумира», а совпадение в духовном опознании горней правды, связующее разновременные череды русских людей, лежит в основе этого отношения.

Великий князь Владимирский избежал соблазна «западничества», решительно отвергнув обольстительные предложения духовного вождя Запада – римского папы[x]. Тем самым он, казалось бы, обрекал себя на фатальное одиночество и беззащитность перед мощной, инородной и беспощадной силой Востока. Однако в выборе князя Александра чувствуется не трагическое мужество обреченности на неизбежную гибель при сохранении верности наследию предков и чести защитника Русской земли, а исполненное надежды удивительное дерзновение, с которым вопреки всему великий князь отважился на немыслимое в современной ему ситуации – самобытный национальный путь. Вместе с апостолом Павлом он с полным правом мог бы сказать: «Мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся» (2 Кор. 4:8).

Объяснить эту твердую решимость, лежавшую в основе последовательной политики и внутри русских земель, и в отношении Запада, и в отношении Золотой Орды, – политики, которая определила векторы национальной жизни на столетия, – на наш взгляд, невозможно никакой человеческой проницательностью. Вера, увенчанная святостью, – вот краеугольный камень исторической гениальности Александра. В его деятельности христианская вера в лоне Православной Церкви раскрылась не только как система духовных смыслов и ценностей, увязывающих жизнь человека с объективной Божественной Реальностью, но и как методология действия, заключающая в себе искусство целеполагания и несокрушимость воли в достижении угодных Богу и благословленных Им целей.

Святой Александр Невский оказался способен духовно прозреть миссию Русского мира в общечеловеческой семье народов. Россия – не Запад и не Восток! У неё свой собственный путь, своё веское и спасительное слово и для Запада, и для Востока, которое неоднократно звучало в русской истории, но, возможно, в главном, остается все еще недосказанным.

[i] Статья подготовлена на основе доклада, сделанного на открытии в Томской области XIII Макариевских образовательных чтений в 2020 г.

[ii] Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Т.1. гл.7.

[iii] С.М.Соловьев пишет: «Мы видели, что вследствие родового быта у восточных славян не могло развиться общественное богослужение, не могло образоваться жреческое сословие; не имея ничего противопоставить христианству, язычество легко должно было уступить ему общественное место…» ( Соловьев. Указ. соч. Т.1.Гл.8.).

[iv] Повесть временных лет сообщает не только о собеседовании киевского князя с учеными представителями разных религиозных традиций в Киеве и посольствах к соседним народам с целью разузнать «у кого какая служба и кто как служит Богу» (ПВЛ, 986 и 987 гг.), но и о конструировании общерусского культа Перуна (ПВЛ, 980 г.), о спонтанной неприязни к христианам (см. о мученичестве варяга-христианина и его сына в ПВЛ под 983 г.), о продолжительном узнавании христианской веры русским народом, на который даже авторитет принявшей крещение княгини Ольги не произвел решающего впечатления. Летописец не скрывает психологических препятствий гедонистически настроенного князя Владимира, искания им политических выгод в сближении с императорским домом Ромейской державы и, наконец, Божиего вразумления слепотой.

[v] Рассказ киевских послов летописно краток, но содержит в себе ключевые пункты совпадения Православия с ожиданиями русской души – радость-веселие и красоту: «Ходили в Болгарию, смотрели, как они молятся в храме, то есть в мечети, стоят там без пояса; сделав поклон, сядет и глядит туда и сюда, как безумный, и нет в них веселья, только печаль и смрад великий. Не добр закон их. И пришли мы к немцам, и видели в храмах их различную службу, но красоты не видели никакой. И пришли мы в Греческую землю, и ввели нас туда, где служат они Богу своему, и не знали – на небе или на земле мы: ибо нет на земле такого зрелища и красоты такой, и не знаем, как и рассказать об этом, – знаем мы только, что пребывает там Бог с людьми, и служба их лучше, чем во всех других странах» (ПВЛ, 987 г.).

[vi] Среди канонизированных русских (то есть живших в пределах древнерусских княжеств, включая этнических инородцев) святых не менее ста жили до татаро-монгольского нашествия.

[vii] Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Гл. 8.

[viii] В 1253 г.

[ix] Никоновская летопись под 6749 г. от Сотворения мира. ПСРЛ. Т.10. С.121. СПб, 1885.

[x] Посольство папы Иннокентия IV посетило кн. Александра в Новгороде в 1251 г.

 | Новости | Томская епархия | Святые Томской земли | Томские храмы | Монастыри | Томская духовная семинария | Томское церковное краеведение | Задать вопрос | Контакты | 
© 2004-2022 Pravoslavie.Tomsk.Ru